The article has been automatically translated into English by Google Translate from Russian and has not been edited.
Переклад цього матеріалу українською мовою з російської було автоматично здійснено сервісом Google Translate, без подальшого редагування тексту.
Bu məqalə Google Translate servisi vasitəsi ilə avtomatik olaraq rus dilindən azərbaycan dilinə tərcümə olunmuşdur. Bundan sonra mətn redaktə edilməmişdir.

Как сын сбежавших из ‘Освенцима’ евреев создал комикс о Холокосте и получил за него Пулитцера

29.08.2022, 19:03 EST

Ольга Деркач

Подписывайтесь на ForumDaily NewYork в Google News

Комикс «Маус» Арта Шпигельмана стал единственным в истории графическим романом, который получил Пулитцеровскую премию. Это произведение создал потомок евреев, которые пережили Хококост. Он хотел увековечить память о трагедии и показать это сквозь призму современного мира. Подробнее рассказало издание «Афиша.Daily».

Долгая история

При всей своей уникальности «Маус» не возник на ровном месте — за ним стоит долгая история независимых комиксов, в которой сам Арт Шпигельман участвовал на протяжении двух десятков лет.

В начале 1970-х он приехал в Сан-Франциско (Калифорния), где несколько лет был важной фигурой в арт-подполье, работал с автором комиксов про кота Фрица Робертом Крамбом, снявшим «Мир призраков» Терри Цвигоффом и другими не менее известными людьми.

Позже Шпигельман уехал жить в Нью-Йорк, где уже со своей женой основал контркультурный журнал комиксов Raw. Каждый его выпуск был практически арт-объектом — они то печатали его на картоне, то делали обложку из пластика, то рвали случайные страницы, чтобы каждый номер тиража был уникальным. Это научило читателей тому, что в комиксах могут подниматься очень серьезные темы, а не только приключения. В том же журнале начали выходить первые отрывки «Мауса».

«Авторам комиксов в то время было попросту некуда податься. Так что я подумала: можно сделать все самим. Из жажды созидания и родился Raw. Я купила печатный станок, что в 1977 году было редкостью. С помощью Raw мы показывали людям, что вообще возможно делать в комиксах, — что нет какого-то одного общего стиля, что каждый может найти свой голос. Это была такая потемкинская деревня, мы делали вид, что существует целое мировое сообщество независимых художников, рисующих комиксы. А потом это сообщество стало реальностью», – рассказала художница и жена Арта Шпигельмана Франсуаза Мули.

Особенные буквы

Буквы в «Маусе» — это практически продолжение рисунка. У Шпигельмана к ним вообще особенное отношение: издателям, выпускающим «Мауса» на иностранных языках, он присылает специальное письмо, где объясняет, каким должен быть шрифт, почему в начале книги он отличается от того, что в конце, и даже советует, какими инструментами пользоваться для лучшей передачи оригинала.

Прорисовка и графика

Сам Шпигельман не часто говорит откуда он черпал вдохновение для создания рисунков. Но, присмотревшись, в «Маусе» можно найти влияние и страшилок 50-х годов, и андеграундных комиксов.

Сам автор часто говорит, что ри­сует он не очень хорошо, но в этом несовершенстве отчасти и состоит художественная сила его неповторимого комикса.

По теме: Письмо пережившей Холокост еврейки нашло своего адресата в Нью-Йорке через 75 лет

«Мой стиль рисунка вырос из моих физических недостатков — у меня амблиопия, «ленивый глаз», из-за чего я с трудом вижу перспективу и объем. Наверное, поэтому я стал художником, а не бейсболистом. Тем не менее я не сразу хватаюсь за ручку, чтобы рисовать, когда приходят в голову идеи. Мне требуется много сил, чтобы выразить себя в рисунке, проще писать слова. Я сначала при­думываю текст, а потом сокращаю мысли в картинки. Комиксы — это искусство краткости и сжатости. Надо уплотнить мысли в рамках одного кадра, насколько это возможно», – говорит Шпигельман.

Пулитцеровская премия

В 1992 году впервые в истории графический роман был удостоен Пулитцеровской премии, и им стал именно непревзойденный «Маус». Такой прорыв буквально в одночасье вывел весь жанр из литературного «гетто» и навсегда убрал из комиксов клеймо «несерьезного искусства».

И хотя, изначально такое событие пытались представить в виде исключения, но в итоге все приняли тот факт, что этот жанр это нечто больше, чем развлечения.

«Люди до сих пор спрашивают меня, почему я сделал «Мауса» в виде комикса. Ну а как иначе? Я рисую комиксы, это мой язык. В тот момент это казалось естественным — рассказать эту историю так. В итоге «Маус» изменил всю культурную парадигму. Комиксы перестали быть легкомысленным развлечением для детей. Я и остальные художники до сих пор расхлебываем последствия. После 1992-го все мало-мальски серьезные комиксы сравнивают с «Маусом». При этом большинство вообще не понимают, что к чему, — люди считают, что книга получила Пулитцера исключительно потому, что написана про Холокост. Конечно, я поднял серьезную тему — но это не значит, что отныне нужно писать только тяжеловесные комиксы на большие темы», – отмечал сам автор «Мауса».

Английский язык и речь героев

Язык играет в комиксе ключевую роль: знание английского несколько раз спасает главного героя — отца Шпигельмана, Владека; неизвестный Шпигельману польский лишний раз подчеркивает разницу поколений. Наконец, Владек говорит по-английски с явными ошибками, и автор ра­ди достоверности старательно сохраняет в тексте каждую.

Кстати, название «Маус» помимо того, что очевидно созвучно с английским mouse, еще и отсылает к немецкому mauscheln («разговаривать как еврей»).

Родители

«Маус» — классический пример рассказа в рас­сказе; в его центре — история отца Шпигельмана, Владека, рассказанная сыну; вокруг — их разговоры в 1980-х. Естественным образом, одна из главных тем книги — отношения между поколениями и проблема памяти.

Арт испытывает чувство вины за то, что не пережил того, что пережил его отец; для литературы о Холокосте второго поколения, то есть написанной детьми жертв концлагерей, это чувство вины — основной мотив. Мать Шпигельмана покончила с собой в 1968-м; ее точки зрения в книге нет, так как отец уничтожил ее дневники.

«В книге есть три пласта. Самый очевидный — что это история Владека Шпигельмана от 1930-х в Польше до его освобождения из Аушвица в 1945-м. Чуть глубже — отношения отца и сына в Америке 1980-х. Отец рассказывает историю, сын пытается передать ее с помощью самого близкого и знакомого ему языка — комиксов. Наконец, на самом глубинном уровне это история самого Арта Шпигельмана, человека, который живет под грузом чужого опыта и чужой памяти, памяти своих родителей. Вся история рассказана голосом Владека. Это история выживания отца, рассказанная сыном через его собственную интерпретацию, через его художественные решения», – отмечает литературовед Марианна Хирш.

Мыши

Шпигельман придумал говорить о расизме самым неожиданным образом — показав людей в виде животных. Евреи у него стали мышами, немцы — кошками, поляки — свиньями и так далее. Это одновременно самая противоречивая и самая сильная сторона «Мауса».

Животную метафору часто обвиняли в излишней простоте, но она только подчеркивает ту стратификацию, которую пытались навязать нацисты.

Шпигельман не просто понимает ограниченность этого приема, он использует его для усиления эффекта: скажем, в книге есть момент, когда в концлагерь попадает еврей, заявляющий, что он немец, — и автор не может определиться, рисовать его в виде мыши или кошки.

По теме: ‘Загробная жизнь’ еврейских шедевров: как возвращали похищенные во время Холокоста произведения искусства

«Как и всякая навязчивая идея, мысль о том, чтобы нарисовать людей в виде животных, пришла ко мне случайно. В начале 1970-х мне предложили нарисовать что-нибудь для андеграундного журнала Funny Animals. Я долго не мог ничего придумать, а потом посмотрел какой-то мультфильм про Микки-Мауса, из ранних, знаете, где он еще похож на джазмена. Я вдруг решил сделать комикс про чернокожих в Америке с черными мышами и ку-клукс-кошками. Мне потребовался один день, чтобы понять, что про судьбу афроамериканцев я не знаю ровным счетом ничего. Тогда эта метафора перекинулась на близкую мне историю угнетения целого народа. Когда я принялся работать над «Маусом» всерьез, я стал много читать про нацистов и Вторую мировую. Что меня поразило, так это то, что в антисемитской пропаганде 1940-х евреев изображали как крыс, грызунов. В карикатурах, на плакатах, даже в некоторых документальных фильмах. Обесчеловечивание — важный момент для любого геноцида. И этим занимались не только в нацистской Германии», – рассказал Шпигельман.

Холокост

«Маус» — не первая книга на тему Холокоста, но это первый комикс, который помог поместить эту трагедию к контекст поп-культуры. У комикса, конечно, сразу появилась масса противников — его обвиняли в тривиализации трагедии, против него протестовали в Польше, поначалу его даже боялись печатать издательства. Но в итоге «Маус» стал классикой.

«Когда я ­взялся за «Мауса», литературы о холокосте почти не было. Пока я делал книгу, мой отец был жив, и он мне все рассказал. Помню, что я смог прочитать все имевшиеся книге о холокосте на английском, просто заказав их в библиотеке, и потратил на это совсем немного времени — теперь это заняло бы целую жизнь. После «Мауса» мир изменился — пришли Стивен Спилберг и Роберто Бениньи и сделали свои фильмы про концлагеря, Холокост попал в массовую культуру. Когда я писал книгу, такое невозможно было представить», – отметил Шпигельман.

Родители Шпигельмана были польскими евреями, узниками нацистских концлагерей (Освенцим и Освенцим-2 Биркенау), освобождены в 1944, переехали в Швецию, затем в США. Многие родственники Арта также стали жертвами Холокоста: его тетя, её дети и брат Арта, который жил у тёти. Арт вырос в Квинсе, окончил Высшую школу искусства и дизайна на Манхеттене. В 1968 пережил тяжёлый нервный срыв и попал в психиатрическую клинику. Составил несколько антологий комиксов, выступает с публичными лекциями об этом виде искусства. В 2005 журнал Time включил Арта Шпигельмана в число ста наиболее влиятельных людей мира.

Подписывайтесь на ForumDaily NewYork в Google News
WP2Social Auto Publish Powered By : XYZScripts.com