The article has been automatically translated into English by Google Translate from Russian and has not been edited.
Переклад цього матеріалу українською мовою з російської було автоматично здійснено сервісом Google Translate, без подальшого редагування тексту.
Bu məqalə Google Translate servisi vasitəsi ilə avtomatik olaraq rus dilindən azərbaycan dilinə tərcümə olunmuşdur. Bundan sonra mətn redaktə edilməmişdir.

‘Последний босс Брайтона’: американец написал книгу о русском мафиози в Нью-Йорке Бибе Найфельде

09.08.2022, 17:14 EST

Людмила Балабай

Подписывайтесь на ForumDaily NewYork в Google News

5 июля в нью-йоркском издательстве WilliamMorrow&Company вышла книга Дагласа Сенчюри «Последний босс Брайтона» с уточняющим подзаголовком «Борис «Биба» Найфельд и восход русской мафии в Америке». Книга рассказывает о жизни одного из самых известных боссов русской мафии в Нью-Йорке. Найфельд был “русским” в американском понимании этого слова, на самом деле он белорусский еврей.

Для того, чтобы создать эту книгу, Даглас Сенчюри несколько лет встречался с Найфльдом в Нью-Йорке. О том, как проходили эти беседы, он рассказал в самой книге. Ниже мы приводим полный перевод этой части произведения от первого лица.

“Меня не должно было быть в живых сегодня”, – это была одна из первых фраз, которые Борис Найфельд сказал мне, когда я встретил его четыре года назад.

В душную субботу в конце июня 2018 года мы сидели на открытом воздухе в Tatiana Grill, популярном ресторане на набережной Брайтон-Бич. Мы потягивали русскую водку в окружении молодых женщин из Санкт-Петербурга, Киева и Одессы, на которых было больше косметики, чем одежды.

Известный своим друзьям и семье как “Биба” и описанный в нью-йоркских таблоидах как “последний босс русской мафии в Америке”, Борис имел полное право удивляться тому факту, что он был жив. Мафиози улыбался, делясь своими мыслями в моим цифровым диктофоном. Он пережил несколько покушений на убийство. В него стреляли в упор из пистолета-пулемета в 1986 году. Он также остался невредимым в 1991 году, когда граната, заложенная под его Линкольн Таун Кар, не взорвалась. В возрасте 18 лет его на три года отправили на каторгу в советском лагере для военнопленных. После эмиграции в Соединенные Штаты он провел значительную часть своей жизни в различных федеральных тюрьмах.

Сейчас Борису – 74 года, и он по-прежнему выглядит внушительно – с бритой головой, пронзительными голубыми глазами и крепким телом, покрытым татуировками, сделанными тюремной краской. Четыре жутких черепа; угрожающий скорпион, дребезжащий хвостом; королевская кобра в массивном капюшоне; звезда Давида, вставленная в еврейскую Библию, увенчанную замысловатой короной… Посвященные в мир российской организованной преступности могут прочитать рисунки на верхней части его тела как иллюстрированный сборник рассказов, отображающий все резюме Найфельда как профессионального преступника: это послужной список, включающий судимости за рэкет, торговлю героином, отмывание денег и вымогательство. Его также подозревали в организации нескольких громких бандитских убийств. Хотя ему так и не предъявили обвинений по этим делам, а сам “Биба”, конечно же, отрицал свое участие в этих преступлениях.

Немногие из его современников из преступного мира советских эмигрантов на Брайтон-Бич дожили до его возраста. Многие, хотя и не все, умерли насильственной смертью. Борис – практически последний мафиози своего поколения, до сих пор ведущий активный образ жизни.

Последний выживший

История его жизни иллюстрирует особый момент современной истории. Тогда волна евреев, спасавшихся от советского гнета в 1970-х годах, прибыла в Соединенные Штаты и пошла по стопам предыдущего поколения молодых хулиганов, таких как Мейер Лански, Бенджамин “Багси” Сигел и Луи “Лепке” Бухалтер. Они применяли и мозги, и мускулы, чтобы сколотить состояние в Америке преступными методами

Эта волна советских преступников-эмигрантов в 1970-1980-х годах была непохожа ни на одну из предыдущих. Это были космополитичные, искушенные, часто получившие университетское образование люди, которые годами выживали в Советском Союзе, применяя свою изобретательность и смелость, чтобы обмануть коррумпированное государство. Они поселились в приходящем в упадок районе Южного Бруклина – Брайтон-Бич, который на протяжении нескольких поколений был убежищем для евреев-иммигрантов. И превратили его в свою собственную “Маленькую Одессу”.

По теме: История ‘бриллиантовой’ улицы Нью-Йорка: хронология бандитизма

Найфельд и такие как он отличились своим бесстрашием

Они сотрудничали с итало-американской мафией, но никогда не боялись ее. Они шутили о том, как легко воровать в Америке. Они насмехались над удобством американских тюрем по сравнению с голодными условиями в лагерях Советского Союза. Они демонстрировали безжалостность и небрежно применяли насилия, чем шокировали даже опытных сотрудников правоохранительных органов США. В отличие от более авторитетных организованных преступных группировок их сила заключалась в том, что они чувствовали, что им нечего терять.

Да, они были жесткими. Но их интеллект, креативность и глобальные амбиции действительно выделяли их среди рядов американских гангстеров. Схемы, придуманные Борисом и его коллегами-преступниками из Советского Союза, даже сегодня кажутся замечательными по своей изобретательности. Это были ребята, которые выжили в тоталитарном государстве, которые нормализовали незаконную деятельность, которые рассматривали преступление как форму антикоммунистического бунта и даже возвели его в ранг искусства.

В Соединенных Штатах их незаконные предприятия развивались от дерзких афер с ювелирными изделиями до самых изощренных финансовых махинаций, манипуляций с акциями и международного отмывания денег. За несколько коротких лет щупальца мафии Брайтон-Бич протянулись от Антверпена до Берлина, от Бангкока до Сьерра-Леоне. Борис Найфельд и его партнеры были одними из первых, кто заметил и использовал несметные богатства, нажитые в экономическом хаосе после падения Берлинской стены и начала распада Советского Союза.

Они также были нацелены на многие рутинные аспекты повседневной жизни, которые мы все считаем само собой разумеющимися в Соединенных Штатах. От заправки наших автомобилей до кредитных карт, которые мы используем для его оплаты. Преступники советского происхождения и их итало-американские партнеры по мафии украли миллиарды долларов в виде акцизов на бензин с помощью цепных схем, которые стали достоянием криминального мира. И агентам ФБР, и Налоговой службе потребовались годы, чтобы понять, как они это делают. Они усовершенствовали новые формы банковского мошенничества и бесчисленные мошенничества с медицинскими страховками. А ещё подделывали всё – от стодолларовых банкнот до сигарет “Мальборо”.

Их преступный гений заключался в использовании невидимых слабостей экономической системы, которые были прямо у них под носом.

Когда я познакомился с Борисом Найфельдом, ему был 70 лет. Его только что условно-досрочно освободили за последнее уголовное преступление, на котором его поймали. Причудливый заговор с целью наемного убийства превратился в схему вымогательства, о которой неделями писали таблоиды. На слушаниях по вынесению приговора в Южном округе Нью-Йорка в июле 2016 года прокурор описал Бориса как “чрезвычайно сложного человека с богатым криминальным прошлым”, который провел “большую часть своей взрослой жизни в российской организованной преступности”.

“Чрезвычайно сложный”, – это ещё мягко сказано.

За четыре года, что я знаю Бориса, — брал интервью у него дома, тусовался с ним в шумных бруклинских ресторанах и обжигающих банях, — его личность остается для меня загадкой. Он одновременно пугающий и обаятельный, хитрый и каким-то образом удивительно наивный.

Я наблюдал, как он с полной отстраненностью описывает сцены необычайного насилия, совершенного над ним, вокруг него, им самим. Я также слушал, как он со страстью и изощренностью рассказывал о чтении романов Достоевского, находясь восемь месяцев подряд в одиночной камере в печально известном Специальном корпусе исправительного учреждения в Нижнем Манхэттене.

Борис неоднократно говорил, что он не сожалеет ни о чем, что сделал в своей жизни. И все же поперек его живота крупными синими буквами на иврите вытатуированы слова “Боже, прости меня!”.

Трудно примирить многие из этих внутренних противоречий. Но я считаю, что именно эта двойственность делает Бориса Найфельда уникальным и увлекательным персонажем.

По теме: Беспощадный вор в законе: как отец русской мафии держал в страхе весь Брайтон-Бич

Его история представляет собой первый подлинный взгляд на зарождение современной российской организованной преступности и её продолжающиеся последствия в нашем современном мире. Россию Владимира Путина часто описывают как виртуальное мафиозное государство. Криминальная карьера Бориса Найфельда, человека примерно того же возраста, что и Путин, даёт нам уникальное, детальное представление о том, как бывший Советский Союз стал крупнейшей клептократией в истории.

С одной стороны, это классическая история иммигрантов. В начале 1950-х годов Борис Михайлович Найфельд был просто брошенным еврейским ребенком в небольшом городе в Беларуси. В 1979 году ему удалось сбежать на Запад. А к началу 1990-х он стал мультимиллионером, водящим “Бентли”, и находящимся на вершине криминального мира Нью-Йорка.

Почти с первого момента, как я познакомился с Борисом Найфельдом, он очаровал меня. Отчасти это может быть связано с тем, что наши семейные корни очень похожи. Хотя один из моих дедушек был родом из Варшавы, трое других моих бабушек и дедушек приехали в Соединенные Штаты из Белостока, тогда преимущественно еврейского города в Российской империи, расположенного примерно в четырехстах милях (650 км) к западу от Гомеля – родного города Бориса.

Хотя границы постоянно менялись, во времена моих бабушки и дедушки евреи Беларуси жили в пределах Гродненской губернии, дальней западной провинции империи царя Николая II, граничащей с Польшей и являющейся домом для некоторых крупнейших городов — Белостока, Гродно, Минска, Бреста. Сюда евреям разрешалось въезжать, жить и работать по ограничительным законам “Черты оседлости”. В отличие от семьи Бориса, моим бабушке и дедушке повезло вовремя уехать из Российской империи.

Будучи ещё подростками, путешествуя в одиночку, иногда лживо указывая в официальных документах свой возраст, они избежали погромов и царской воинской повинности во время Первой мировой войны. А позже – опустошения выжженной земли во время нацистского вторжения в СССР, унесшего жизни почти всех их старших братьев и сестер и их семей. Найфельды были теми, кто остался.

Граждане СССР, они стали частью непостижимой коллективной жертвы в войне против Гитлера. Бабушка и дедушка Бориса пережили нацистское вторжение только благодаря бегству в глубь Советского Союза — поселившись в Казахстане. После войны, вернувшись в Гомель, они пережили десятилетия официального антисемитизма при репрессивном сталинском режиме.

Гангстеру ничто человеческое не чуждо

Однажды утром в 2019 году, когда я гостил в просторном доме Бориса на Стейтен-Айленде, я проснулся и обнаружил, что он сделал яичницу и блины с лососем. Он очень хорошо готовит. Когда я спросил, откуда растут ноги у его кулинарного таланта, он объяснил, что в двадцать с небольшим лет прослушал несколько семестров в кулинарной школе в Гомеле.

Но перед завтраком нам обоим нужно было проглотить утренние таблетки левотироксина на пустой желудок. Мы с легким удивлением узнали, что у нас общее аутоиммунное заболевание – гипотиреоз, и нам прописали точно такую же дозировку лекарств для его коррекции.

В ярко залитой солнцем кухне Борис улыбнулся и предложил мне стакан горячего чая. Это напомнило мне о том, как мой дедушка Вилли пил свой чай. Черный. В стакане с водой. Не в кружке. Я вспомнил, как он тоже умел читать Толстого, Достоевского и Бабеля в русском оригинале. Как он тоже любил играть в карты и азартные игры со своими друзьями, говорящими на идише и по-русски. Хотя они предпочитали пинокль, а Борис – клаббер.

Конечно, никто из моих бабушек и дедушек не был осужденным преступником, не говоря уже о торговцах героином, отмывателях денег или подозреваемых в убийстве. Но за те годы, что я общался с Борисом Найфельдом, я часто задавался вопросом: что бы о нём подумали мои бабушка и дедушка? Отнеслись бы они к нему с отвращением — как к преступнику, который сколотил состояние, наживаясь на своих собратьях-евреях? Или они — пусть даже неохотно — узнали бы в Борисе Михайловиче Найфельде знакомого персонажа: еврея с неукротимым духом, еврея, которого абсолютно ничто не могло сломить?

За последние четыре года я слушал, как Борис рассказывает ошеломляющие истории о жадности, насилии и предательстве.

Захватывающие дух рассказы о перестрелках среди бела дня в Бруклине. Дерзкие ограбления в алмазных районах Манхэттена и Антверпена. Горы чистого китайского белого героина, контрабандой доставленного из Таиланда через Варшаву в аэропорт Кеннеди. Чемоданы, набитые миллионами фальшивой американской валюты. Марафоны азартных игр с высокими ставками на пляжных курортах Западной Африки. Эскапады с молодыми девушками по вызову в московских казино и на борту яхт олигархов в Черном море.

Я разговаривал с Борисом всего несколько часов в тот первый день в “Татьяне” на Брайтон-Бич. И тогда набросал фразу в одном из своих блокнотов, которая до сих пор кажется мне очень подходящим введением к моей книге: “Добро пожаловать на тёмную сторону американской мечты”.

Подписывайтесь на ForumDaily NewYork в Google News
WP2Social Auto Publish Powered By : XYZScripts.com